— А вы знаете? — ехидно спросила Лейси.

  Он резко притянул ее к себе за плечи и поцеловал в губы.

  — О да.

  Ошеломленная, Лейси откинула голову и провела пальцами по губам.

— Хватит, прекратите!

— Ох, Феррис...

  — По-моему, вы ждали, что я забуду о нем и брошусь к вам в объятия.

Дьявольская усмешка заиграла у него на губах.

  — Ну почему же не доставить себе удовольствие. Думаю, вы бы наслаждались. Уж я бы точно наслаждался. Я мог бы научить вас...

  — Вы ничему не сумели бы научить меня, чему уже не научил он, — запротестовала Лейси, высокомерно вскинув голову.

Митч засмеялся.

  — Да я никогда в жизни вами не соблазнюсь! — закричала она.

  — Ради Бога, Феррис. Ведь вы не можете говорить это серьезно. После того, как сами завлекали меня.

  — Я завлекала вас?! — От возмущения Лейси вытаращила глаза. — Когда это я вас завлекала?

  — А как насчет прошлой ночи, когда вы затаскивали меня к себе в постель?

  — Я думала, вы захандрили, и, кроме того, мне было холодно.

  — Вам было жарко. — Он усмехнулся. — И мне тоже.

— Будьте вы прокляты, Да Сильва! Ненавижу вас!

— Вы хотите меня, — покачал он головой.

  — Вольно же вам видеть секс в каждом добром жесте.

— Добром? — Он фыркнул. — Как в аду. Дразнящем. Соблазняющем. Завлекающем и так и этак.

— Я не старалась завлекать вас!

  — Потому что вы так верны своему возлюбленному? — Последнее слово он произнес с подчеркнутым насмешливым недоверием.

— Да, — прошипела она сквозь зубы.

  — Так все это ничего для вас не значит? — скривил губы Митч.

— Ничего.

— И даже когда я поцеловал вас?

  — И даже когда поцеловали — ровным счетом ничего.

  Проклятие, почему он крутит одну и ту же пластинку? Конечно, самоутверждается. Примитивное стремление удостовериться в своей мужской силе. Она поежилась от негодования.

  Митч сначала выглядел раздраженным, а потом довольно усмехнулся.

  — Я добился своего, — наконец проговорил он. Голос снова шелковый, почти насмешливый.

— Добились чего?

  — Вы попрактиковались. — Уголки губ поднялись в саркастической усмешке. — Испытали вожделение.

  — Ни в чем я не практиковалась.

  — Конечно, практиковались. У вас никогда ни с кем ничего не было. Вы цыпленок.

  — Говорите, говорите! Чего не сболтнешь, когда уязвлено самолюбие! — фыркнула Лейси. — Только потому, что я не захотела спать с вами...

  — Вы боитесь.

  — Никого я не боюсь. Я не сплю со всеми подряд!

  — Храните себя в чистоте и целомудрии для прохиндея? — Он поднял бровь.

  — Это было последней каплей.

  — Для прохиндея? — От этого слова у Лейси чуть ли не пар пошел из ушей.

  Прохиндей! Ну, она ему покажет!

  Он пренебрежительно пожал плечами.

  — Вы сказали, что дядя Уоррен прав. А по мнению дяди Уоррена...

  Лейси уже наслушалась вполне достаточно.

  — А вы знаете, кто он, этот прохиндей, как вы изволили назвать его? — спросила она с подчеркнутым спокойствием.

— Откуда мне знать? — пожал плечами Митч.

— По-моему, могли бы, ведь вы родственники.

— Что?!

— Это ваш брат.

Митч вытаращил глаза. Лейси дерзко взмахнула своими огненными кудрями.

— Тот, для кого я храню себя в чистоте и целомудрии, — ваш брат.

  — Денни?! — Голос у Митча сорвался. — Вы говорите о Денни?

  — У вас есть другие братья? — насмешливо спросила Лейси. — Конечно, я говорю о Денни.

  Даже при тусклом свете из печки Лейси увидела, как все краски сошли с его лица.

  — Вы даже не знаете Денни, — пробормотал он.

  — Я работаю с ним.

  Он тупо глядел на нее.

  — В «Заботе». Мы сидим в одном кабинете. Вы могли бы знать это, — добавила она, — если бы соизволили заехать и повидать его. Но вам это даже в голову не пришло. Всесильный, сверхделовой Митч Да Сильва, пробивной предприниматель, первоклассный бизнес...

  — Заткнитесь!

  Озадаченная его отчаянием, Лейси замолчала. Она видела, как дергается у него кадык, как пальцы сжались в кулаки. Он сидел, мучительно наморщив лоб, не глядя на нее. Он смотрел в огонь, хотя вряд ли что-то видел.

  На кровать вспрыгнул Джетро и положил голову Митчу на колени. Тот даже не заметил этого. Наконец он повернулся к Лейси, глядя на нее в упор.

  — Почему вы не сказали мне раньше? — Голос был низкий и ровный, совершенно бесстрастный.

  — Зачем?

  Он открыл было рот, но осекся. Провел пальцами по волосам и покачал головой.

  — Вы должны были сказать.

  — Почему?

  Митч не ответил и снова мрачно уставился в огонь. Он вроде бы забыл о ее присутствии.

  Лейси следовало бы радоваться, ведь это то, чего она в конце концов добивалась: пресечь его любовные посягательства и остаться, как он саркастически заметил, в чистоте и целомудрии. Несомненно, она не хотела быть девушкой на одну ночь или даже на несколько ночей. А на том бы все и закончилось, твердила она себе. Митч Да Сильва не связывает себя обязательствами. Достаточно спросить Денни. Или Сару. Или даже самого Митча.

  Он сбросил одеяло и встал с кровати, нашел джинсы и быстро натянул их, затем надел свитер и по дороге к двери схватил куртку.

  — Куда вы?

  — Туда.

  Лейси смотрела, как он сунул ноги в ботинки, застегнул на куртке молнию и вышел под дождь.

  Она проводила его взглядом. Довольная. И несчастная.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

     На рассвете Лейси проснулась, услышав, как Митч возится в кухне. Она приподнялась на локте, смущенная и раздраженная, и поглядела на него. Из-за того, что он ушел, она почти всю ночь не спала. И наконец уже после пяти утра провалилась в прерывистый сон.

  И теперь, два часа спустя, он вроде бы намеренно опять разбудил ее.

  — Что вы делаете? — еще не совсем проснувшись, спросила она.

  — Простите, ваше высочество. — Он хлопнул дверцей буфета и стукнул ножом о хлебную доску. — Я готовлю себе сандвичи. Простите, если потревожил ваш девственный сон. Я уезжаю.

  Лейси рывком села.

  — Что вы имеете в виду? Куда уезжаете? С острова?

  — Вы чертовски правы. С острова.

  — Но это же невозможно. Каким образом?

  — На шлюпке. Буду грести.

  — Но ведь там мили и мили.

  — Значит, буду грести мили.

  — Но ведь идет дождь. И шел всю ночь.

  Ясно, она не сообщила ничего такого, чего бы он уже не знал. Куртка и джинсы промокли у него насквозь. Волосы тоже. Митч продолжал намазывать арахисовое масло на хлеб.

  — Скоро прояснится. Полоса низкого давления, кажется, уже прошла.

  — Там ветер. — Она слышала завывание ветра даже сквозь их голоса.

  — Он дует на северо-запад, — пожал плечами Митч. — Он мне поможет.

  — Но ...

  — Я уезжаю, и с этим покончено. Я не останусь здесь еще на одну ночь. — Он обвел глазами комнату, задержался на кровати и встретился с ее взглядом — не менее, надо сказать, разъяренным.

  Лейси с трудом сглотнула. Конечно, он прав, после того, что произошло, нельзя оставаться им наедине. Даже до субботы. Она назвала имя Денни только затем, чтобы унять его. Она не рассчитывала на такую острую реакцию. Видимо, не совсем понимала, что это для него значит.

  Но и теперь, мрачно подумала Лейси, разве она что-то понимает? Разве можно что-то понять, когда речь идет о специфических отношениях между мужчинами?

  Она вздохнула и отрывисто кивнула.

— Да. Правильно.

  Ее согласие явно ничего для него не значило. Он даже головы не повернул. Приготовив сандвичи, сунул их в пластмассовый пакет, который бросил в рюкзак.

  — Буду грести на запад, когда пройду через пролив. Отсюда до большой земли не больше восьми-десяти миль.

  Oн произнес это так, будто восемь миль — пустяки. Наверно, подумала Лейси, для человека с его характером это и вправду пустяки. Но ветер по-прежнему стучал в оконные рамы, и она сильно сомневалась, правильно ли он поступает.